Во время 12-дневной войны с Израилем иранские СМИ стали ключевым инструментом информационного фронта. Почти все государственные и аффилированные издания и телеканалы выстроили единую пропагандистскую линию: Иран — это сильное государство, которое сражается за справедливость и становится жертвой агрессии со стороны Израиля и США. В каждом выпуске подчёркивалась стойкость нации, готовность к сопротивлению и обещание ответить врагу.
На фоне официальной риторики активно использовалась эмоциональная составляющая. В репортажах показывались разрушенные дома, похороны, слёзы матерей, тела погибших. Это был не только инструмент внутренней мобилизации, но и попытка повлиять на международную аудиторию. Война подавалась как трагедия простых людей и преступление внешнего врага.
В некоторых изданиях появлялись ограниченные вопросы к власти. Читателей осторожно спрашивали, почему не сработали системы ПВО, где находились силы КСИР и как Израилю удалось нанести такой ущерб. Однако такие публикации не выходили за рамки дозволенного и скорее служили иллюзией открытой дискуссии, не затрагивая ответственность руководства.
Главной задачей медиа оставалось не допустить ощущения слабости. Даже после ударов по ядерным объектам и устранения высокопоставленных фигур режима риторика строилась на демонстрации силы. Любая слабость, особенно признанная публично, могла подорвать устойчивость режима внутри страны и стать катализатором протестов.
Режим использовал все доступные каналы — телевидение, печатную прессу, новостные сайты, социальные сети и религиозные проповеди — чтобы создать у граждан ощущение контроля. Организованные шествия, пятничные молитвы и стихийные митинги подавались как проявление единства и народной поддержки.
Однако за внешней бравадой чувствовалась тревога. Чем громче СМИ говорили о победе и мужестве, тем отчётливее звучал внутренний страх. Это был страх признать, что удары Израиля нанесли не только физический, но и символический удар по системе. Страх, что общество устало. Страх, что за пределами редакционной политики — растущая реальность, в которой режим теряет опору.
Ранее "Курсор" писал, что в результате ударов, нанесенных Израилем по Ирану, режим Хаменеи стал вынужден бороться за выживание.