"Меня и мою собаку избили": русскоязычные израильтяне жалуются на враждебность в укрытиях

Во время войны с Ираном многие израильтяне столкнулись с новой формой угрозы — не только извне, но и внутри. Укрытия, призванные обеспечивать безопасность во время обстрелов, всё чаще становятся местом конфликта, где страх, напряжение и замкнутое пространство порождают агрессию. Случаи физического насилия, грубых нарушений порядка и несправедливого обращения с уязвимыми группами становятся тревожным отражением того, как война меняет повседневную мораль.

В Facebook-группе «Тыквенный латте», как сообщает "Сегодня в Израиле", были опубликованы три истории, каждая из которых — личная драма на фоне коллективной опасности. Эти свидетельства поднимают вопрос: кто и как должен защищать граждан в миклатах, когда за их стенами гремят сирены, а внутри — теряется человеческое лицо?

«Меня и мою собаку избили и пытались выкинуть из миклата» — Татьяна Пешехонова

Татьяна, репатриантка из Бат-Яма, рассказала, что в ночь с 15 на 16 июня, в самый разгар иранского обстрела, на неё напал мужчина в общественном укрытии. Это произошло на глазах десятков людей.

«Он вошел вместе с толпой перед сиреной и, увидев меня, проходящую с собакой к месту от туалета (собака довольно большая, поэтому всегда при мне), сходу набросился и стал тянуть из миклата, от кота и вещей, в ответ на сопротивление начал бить по голове и лицу, в ответ на крик и хлынувшую из носа кровь бил сильнее».

Как утверждает Татьяна, мужчина уже раньше требовал, чтобы её собака не находилась в укрытии без намордника. Женщина подчинилась: сначала соорудила импровизированный намордник, затем приобрела полноценный. Но и это не помогло: её присутствие продолжало вызывать агрессию.

«В миклате у него была обширная группа поддержки. Они там живут большим или меньшим составом все эти дни и считают всех, кто приходит во время сирены, непрошеными гостями, которые пачкают им пол и мешают жить. Многие люди на это жаловались».

Полиция, по словам Татьяны, прибыла только на следующий день. Хотя заявление было подано, вместе с фотографиями травм, видео, медзаключением и свидетельствами, дело не сдвигалось с места. Лишь 23 июня пресс-служба полиции сообщила, что трое подозреваемых были задержаны — в том числе и по факту нападения на женщину с собакой.

«Сосед жестоко напал на нас — за просьбу не курить в убежище» — Андрей Гор

Второй рассказ опубликован Андреем Гором из Тель-Авива. Вместе с женой они оказались в бомбоубежище своего дома во время тревоги и попытались остановить соседа, закурившего в помещении.

«Во время ракетного обстрела в бомбоубежище нашего жилого дома в Тель-Авиве сосед жестоко напал на нас после того, как мы попросили его прекратить курить в убежище — запрещенное и опасное действие. Нападение включало физическое насилие с применением тяжелого предмета и привело к постоянному чувству страха и угрозе нашей безопасности и благополучию».

Жена Андрея получила тяжелые травмы: черепно-мозговую, повреждение зуба и ушиб глаза. Состояние было признано военной травмой. У пары есть доказательства: фото, медицинские заключения, свидетели. К посту прикреплена фотография из больницы «Вольфсон».

«Мы считаем, что это дело имеет серьезные основания для значительной компенсации в связи с уникальными обстоятельствами и угрозой жизни в военное время».

Полиция выдала нападавшему временный запрет на приближение — «цав ха-архака». Слушание назначено на 26 июня. По словам Андрея, это дело может создать важный прецедент для защиты гражданских прав в условиях военной угрозы.

«Почему иногда страшнее люди, чем ракеты?» — Алена Новгородская

История Алены наполнена эмоциями и отчаянием. Молодая мать двоих детей делится воспоминаниями о ночной тревоге и бегстве в укрытие. Но то, что потрясло её больше всего, случилось уже внутри миклата.

«Это проверка на человечность. И, кажется, не все ее проходят. Я поняла это, когда сосед, дедушка-раввин, в нашем бомбоубежище, не моргнув глазом, закурил. В помещении - 40 человек. Половина - дети. Он в центре, с сигаретой, как главный злодей из Тарантино. Я просила. Кричала. Вежливо и не очень. В ответ - молчание Будды. Пришлось выбить сигарету из руки. Он, кстати, даже не вздрогнул».

Алена признаётся, что физического столкновения не произошло, но её поразило равнодушие окружающих.

«Я не герой. Я мать. Я устала. У меня, как и у вас, было много бессонных ночей, грудной ребенок и вздрагивающий от каждого сигнала сирены сын. Но, черт возьми, даже в аду можно не курить посреди детского страха».

Что говорит закон и чего нам не хватает?

Все три истории указывают на системную проблему: в условиях войны и экстренных ситуаций не существует чётких механизмов регулирования поведения в общественных укрытиях. Вопросы, которые всплывают вновь и вновь:

• Кто несёт ответственность за порядок в миклате?

• Как защищаются права уязвимых — матерей, людей с животными, инвалидов?

• Что делает полиция, если насилие происходит внутри укрытия?

• И как обществу выстраивать этические границы в условиях постоянной угрозы?

Несколько важных напоминаний

• Миклат — это временное общественное пространство, доступное всем.

• Курение в укрытиях — запрещено законом и опасно для жизни.

• Присутствие детей, животных, пожилых людей — повод для поддержки, а не раздражения.

• Физическое насилие — уголовно наказуемо даже во время войны.

Если вы стали жертвой агрессии — обращайтесь в полицию (100), в службу экстренной соцподдержки (118) или в правозащитные организации. Контакты доступны на сайте Службы тыла: www.oref.org.il

Ранее "Курсор" сообщал, что израильтян массово вводят в заблуждение благодаря новой мошеннической схеме.