Сравнительно с тем, что происходит в других странах. В сравнении с тем, что могло бы быть, если бы вели себя иначе.
Нам удалось стабилизировать экономику. Удалось возобновить экономический рост. Но главное, нам удалось добиться того, чтобы бремя коронавируса не было возложено на наиболее социально-экономические слои населения. А ведь были люди и в министерстве финансов, и в других министерствах и ведомствах, которые считали, что легче всего заставить платить тех, кто не сможет сопротивляться. С их точки зрения это было вполне логично. А мы считали, что это преступно. И нам удалось изменить подход государства в этом вопросе.
И эти изменения стали возможны благодаря тому, что изменился и сам Гистадрут. Это уже совсем не та организация, которая была раньше. Которая относилась к одной партии, одной идеологии и, по существу, была закрытым клубом аристократии госслужащих. Об этом часто говорят как о профсоюзной революции или изменениях организационного генетического кода.
Я взаимодействовал и с прежним министром финансов Исраэлем Кацом, и с нынешним – Авигдором Либерманом, чтобы не допустить возложения всех тягот бремени коронакризиса на плечи социально слабых слоёв. И они сотрудничали и взаимодействовали с Гистадрутом не из-за того, что у меня красивые глаза. Нам удавалось достигать взаимопонимания и взаимоприемлемых компромиссов, поскольку Гистадрут сегодня находится в первом ряду тех, кто принимает решения в стране.
В отличии от многих других стран мы не позволили снизить зарплаты, снизить социальные выплаты. Урезать льготы. Наоборот, нам во многих случаях удавалось достичь противоположного. За последние годы мы подписали более 700 соглашений во всех секторах израильской экономики. Мы открыли Гистадрут для частных бизнесов, для самозанятых. Скоро в Израиле будет миллион членов Гистадрута. Хотя во всём остальном западном мире профсоюзное движение идёт на убыль, а количество охваченных профсоюзами трудящихся лишь сокращается.
Нам есть, чем гордиться. Мы достигли неплохих результатов. Но мы не остановимся на достигнутом. Мы думаем о будущем. В январе 2023 года мы подпишем новое рамочное соглашение, благодаря которому повысится зарплата трудящихся.
Перестав быть закрытым клубом, мы стали больше заботиться об улучшении положения неквалифицированных трудящихся. Например, нам удалось доработать соглашение относительно административно-хозяйственного персонала больниц. Это и санитары, и уборщицы, и многие другие, кто занимается тяжёлым физическим трудом. Не секрет, что в этой сфере трудится немало русскоязычных израильтян. О каком количестве людей идёт речь? Это около 20,000 трудящихся, которых Гистадрут раньше не замечал. А сейчас мы подписали соглашение, которое повышает их зарплату на сотни шекелей в месяц. И в январе 2023 года их зарплата повысится снова.
Многие годы израильские охранники и сторожа были бесправными и лишёнными профсоюзной защиты. Сейчас подписано соглашение, защищающее их права. Речь идёт о более, чем 100,000 охранников, среди которых представители всех секторов израильского общества. А русскоязычных среди них – непропорционально много. Достигнутое соглашение уже удостоилось официального указа министерства труда ("Цав-архава"). Министерский указ на административном уровне расширяет применения коллективного соглашения на другие группы трудящихся. Не только на охранников, но и на тех, кто пока не входит в это соглашение. Тех, кто десятилетия находились за горизонтом, вне поля зрения профсоюзных организаций.
Что даёт такое соглашение? Оно позволяет повысить их заработную плату до уровня свыше 60% от минимальной.
Сейчас мы боремся за права женщин, которые занимаются уходом за пожилыми, больными и инвалидами. У них очень тяжёлая работа, и они практически не охвачены социальной защитой. Но мы можем о них позаботиться.
Израильское объединение профсоюзов Гистадрут в последние годы действительно перестал быть закрытым орденом аристократии госслужащих. Меня часто упрекают, что я занимаюсь экспансией во всё новые и новые сектора и строю коалицию от стенки до стенки. Но я буду продолжать это делать. Потому что защита работающих людей не может распространяться только на избранных. Не может быть монополии только одной партии или одного идеологического лагеря. Она должна стать предметом государственного и общегосударственного консенсуса.
Арнон Бар-Давид
На правах рекламы.