СМИ: Оккупационные власти Крыма пытают крымских татар, выбивая признания

Причём, ни алиби, ни апелляции к здравому смыслу во всех без исключения случаях не работают: если татарина решили «закрыть», то он неизбежно уедет на 15-20 лет общего, а то и строгого режима. Но если раньше оккупационные спецслужбы и прокуратура стыдливо прятали этнические чистки (преследуют именно крымских татар и это явлении массовое - в тюрьмах сотни кырымлы) за якобы политическими делами по «экстремистской» организации Хизб ут-Тахрир и запрещенному в РФ Меджлису крымскотатарского народа, то теперь дела просто натягиваются на необходимые обстоятельства. Кто взорвал газопровод? Крымских татары - на нары их.

О том, что происходит с ними прямо сейчас на допросах, в СИЗО и тюрьмах родного Крыма, читайте в расследовании журналистов портала «Граты», которое мы приводим бед изменений.

6 сентября суд в Крыму арестовал зампреда Меджлиса крымскотатарского народа Наримана Джеляла и братьев Асана и Азиза Ахтемовых по подозрению в диверсии. За две недели до этого кто-то повредил газопровод у поселка Перевальное, следствие решило, что это диверсия и принялось искать виновных.

Ахтемовы признали вину, но, по словам их адвокатов, силовики избивали их и пытали электричеством. Джелял вину отрицает и считает, что подвергся преследованиям за участие в саммите «Крымская платформа» в Киеве.

«Ґрати» восстановили хронологию событий в Крыму — от задержания до ареста, проанализировали доступные материалы дела, постарались проверить версию следствия и рассказывают, как ФСБ инициировала дело «крымских диверсантов 3.0».

Задержание Наримана Джеляла и Азиза Ахтемова

26 августа заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа Представительный орган крымских татар. Запрещен и признан экстремистским в России, несмотря на неоднократные решения международных судов и требования к РФ прекратить преследования крымских татар и отменить решение и запрете Меджлиса Нариман Джелял вернулся в Крым из Киева, где пробыл четыре дня, приняв участие в работе международного саммита «Крымская платформа», организованного украинским правительством и выступая на форуме. Он принял решение ехать, несмотря на публичные угрозы крымских чиновников и первых лиц российской власти. Стран-участниц грозили внести в списки «недружественных» для Российской Федерации, а отдельным участникам — уголовным преследованием за «посягательство на территориальную целостность РФ».

В 2:45 ночи 4 сентября Джелял написал на своей странице в фейсбуке про обыск, который прошел в доме Азиза Ахтемова в том же селе Первомайское Симферопольского района, где жил он сам. Джелял сообщил, что визит правоохранителей был связан с «неким взрывом в селе Перевальное Симферопольского района», где находится Ахтемов после задержания — неизвестно.

Через пять часов глава избиркома Курултая крымскотатарского народа Съезд, полномочное представительство крымскотатарского народа Заир Смедля написал, что у самого Джеляла тоже начался обыск. Сотрудники ФСБ и полиция приехали на легковых машинах, но спустя час Джеляла вывели из дома и увезли на синем Фольксвагене без номерных знаков. Эта машина из автопарка крымского управления ФСБ, ее не раз видели у здания Верховного суда, использовали во время задержания активиста объединения «Крымская солидарность» Объединение адвокатов, родственников политзаключенных и активистов для юридического и информационного сопровождения дел и помощи семьям задержанных в Крыму Биляла Адилова и при проведения следственных мероприятий.

Среди тех, кто участвовал в обыске в доме Джеляла, был оперуполномоченный 3-го отдела Центра противодействию экстремизму МВД (Центр «Э») Николай Лапик. Из-за этого многие сначала решили, что обыск проводится из-за претензий к Джелялу за активность в социальных сетях. Водители Фольксвагена были в черных масках и кепках, сотрудники полиции в медицинских масках.

«Куда Вы его увозите?! Куда Вы его увозите?» — бросился к микроавтобусу Эскендер Ахтемов — отец Азиза. Для него это был уже второй обыск после задержания сына ночью.

Человек в черной маске что-то злобно ответил и сел в микроавтобус, захлопнув дверь. Через несколько секунд машина тронулась с места, а отец Азиза Ахтемова, увидев остановившуюся возле дома серую машину побежал за микроавтобусом.

«Адвокат подъехал, стойте!» — кричал Эскендер Ахтемов. Остановить автобус попытались еще несколько соседей. Адвокатка Эмине Авамилева — это она подъехала к дому Джеляла — поехала следом за микроавтобусом, но дорогу ей фактически перекрыла белая Шкода. Синий Фольксваген оторвался от адвокатки и пропал из виду.

Задержание Асана Ахтемова и остальных

Похоже прошли обыски этой же ночью у Асана Ахтемова в селе Левадки под Симферополем и Шевкета Усеинова в Евпатории. Их обоих после этого увезли.

В 10:42 утра адвокат Айдер Азаматов написал в фейсбуке об обыске в доме троюродного брата Азиза Ахтемова — бывшего журналиста крымскотатарской газеты «Авдет» и активиста — Асана. Обыск начался около 23:00 3 сентября, но сообщить о нем супруга Репика смогла только к 10. У семьи изъяли всю технику и телефоны.

«Перед началом обыска следователь предъявил постановление суда, разрешающее такие действия, однако прочитать полностью не дали возможности. Фамилию следователь не назвал», — сообщил Азаматов.

Еще раньше, утром 3 сентября, на горячую линию «Крымской солидарности» поступила информация о задержании еще одного крымского татарина — 39-летнего предпринимателя, владельца мебельного магазина Эльдара Одаманова из Симферополя. В 6 утра у него провели обыск, изъяли компьютерную технику и телефоны. Перед этим ему предъявили постановление суда об обыске в связи все с тем же подрывом газопровода. Когда Одаманова увозили, правоохранители заверили, что поедут в Центральный райотдел полиции Симферополя, но как выяснилось, его там не оказалось. Весь день никакой информации о нем не поступало. Вечером супруга Одаманова обратилась к адвокату Эмилю Курбединову, который начал поиски крымского татарина.

Она же сообщила про пятый обыск у сборщика мебели, работающего в магазине ее супруга — Шевкета Усеинова. В 4 утра 4 сентября правоохранители увезли его из дома.

Поиски пропавших

К 11 часам дня к зданию крымского управления ФСБ на бульваре Франко 13, стали собираться родственники пятерых задержанных крымских татар и адвокаты. Адвокатка Эмине Авамилева находилась уже там и пыталась найти Джеляла — в ФСБ ей сказали, что его не привозили.

Почти сразу рядом на улице появилось множество полицейских. Родственники вместе с адвокатами пошли на проходную ФСБ — там сказали, что никого не привозили. Они отправились в здание центра «Э» в этом же квартале. Задержанных не оказалось и там. Тогда их супруги написали и направили в полицию заявление о похищении. Адвокаты с тем же обратились в прокуратуру Крыма.

«Когда я обратилась в дежурную часть управления ФСБ, дежурный заявил, что они не располагают информацией о задержанных Наримане Джелялове и Азизе Ахтемове. По состоянию на 11:30 дня никто не знал, где находятся их члены семьи», — рассказала Эмине Авамилева «Ґратам».

Адвокатка Лиля Гемеджи получила такой же ответ, хотя обыск у Одаманова, которого она защищает, проводили люди с нашивками ФСБ, но никто из них не представлялся.

«В разговоре со мной прокурор сказал, что Одаманов является совершеннолетним и нет необходимости начинать его поиски. Я ответила, что он был похищен, а не самостоятельно покинул свой дом», — сказала Гемеджи.

Около полудня на телефон супруги Азиза Ахтемова Адиле с его номера неожиданно пришло сообщение из трех слов: «Все хорошо апайка» (Жена — Ґ ). Она попыталась перезвонить, но звонки сбрасывали. С супругой Азиз обычно общался на крымскотатарском, и никто в то, что это написал он, не поверил.

Около часа дня адвокату Айдеру Азаматову сообщили в ФСБ, что ведомство не возбуждало уголовное дело о взрыве газопровода. Ему посоветовали обратиться в полицию, но там о задержанных тоже ничего не сообщили.

«Выясняем информацию о местонахождении. В настоящее время по факту похищения пятерых граждан от родственников поданы заявления в дежурную часть МВД и в прокуратуру», — написал Азаматов в фейсбуке.

Людей у управления ФСБ становилось все больше — крымские социальные сети были переполнены публикациями о пропаже людей. Стали подходить активисты и родственники других арестованных крымских татар. Среди них работали корреспонденты «Крымской солидарности», ведущие стрим.

Постепенно квартал оцепили полицейские. Сотрудники в форме стояли через каждые 50 метров, а в толпу собравшихся периодически заходили люди в гражданской одежде. В половине пятого вечера полицейский офицер зачитал по бумаге требования разойтись и встать с учетом социальной дистанции.

Полицейский зачитывает требование к собравшимся разойтись. Фото: «Крымская солидарность»

«Я требую прекратить правонарушение и немедленно разойтись. А также соблюдать социальную дистанцию. В соответствии с требованиями 20.2.2 КоАП РФ организация массового одновременного пребывания или передвижения граждан в общественных местах, повлекших нарушение общественного порядка, влечет административную ответственность», — повторял полицейский в громкоговоритель.

Адвокаты к этому времени в ближайшем кафе готовили новые жалобы о пропаже задержанных. Собравшиеся разбрелись по бульвару, чтобы между ними было по полтора метра.

Адвокаты по назначению

Зная обычную практику, адвокаты заранее сообщили в адвокатскую палату Крыма, что у всех пятерых крымских татар есть защитники по соглашению, чтобы там отказали, если от следствия поступит запрос на адвокатов по назначению. Чаще всего так делается, чтобы назначенный адвокат, знакомый и лояльный следователю, фактически помогал ему, а не подзащитному.

Адвокат Айдер Азаматов защищает Асана Ахтемова. Он тоже позвонил в адвокатскую палату, сообщил об этом и узнал, что следователь ФСБ уже пригласил адвоката Олега Глушко. Глушко об этом ничего не знал, бросил трубку и больше Азаматову не отвечал. Тот отправил коллеге в вотсап соглашение с родственниками Ахтемова на защиту, но Глушко это сообщение проигнорировал.

Олег Глушко участвовал адвокатом по назначению в нескольких громких крымских политических делах. В апреле 2019 года российские пограничники задержали крымского татарина Раима Айвазова, который ехал из Крыма на материковую часть Украины. О том, что произошло после задержания, он рассказал потом в суде. Сотрудники ФСБ вывезли его в поле недалеко от админграницы и имитировали расстрел, угрожая убийством, если он не станет свидетельствовать против остальных обвиняемых — Айвазова и еще почти три десятка крымских татар обвинили в принадлежности к исламской партии Хизб ут-Тахрир статья 205.5 Уголовного кодекса РФ. Организация признана террористической в России и свободно действует в Украине и большинстве европейских стран. После пыток Айвазова отвезли в управление ФСБ, где стали давить психологически. По словам крымчанина, в этом участвовал адвокат по назначению Олег Глушко. «Очень много страха навел», — так охарактеризовал Глушко Айвазов и признал, что именно под давлением адвоката дал показания против остальных участников дела.

После того, как не удалось поговорить с коллегой, Азаматов попытался связаться со следователем ФСБ — к этому времени уже было известно, что дело о подрыве газопровода ведет майор Виталий Власов. Следователь тоже не отвечал. Адвокат попробовал передать ему свой ордер через дежурного, но Власов и на это не отреагировал — адвокат ждал возле управления до полуночи.

Глушко, который уже знал о договоренности Азаматова и семьи Ахтемова на защиту, с вечера 4 сентября участвовал во всех следственных действиях. Через два дня он участвовал в суде по мере пресечения Асану. В суде он попросил для него домашний арест, но документов, доказывающих, что у него есть, где отбывать арест, не предоставил. С родными Асана Ахтемова он ни разу не связался.

Азаматов собирается подать на коллегу жалобу в адвокатскую палату.

Массовые задержания

Примерно в 16:20 к перекрестку, где собралось уже около 60 человек, подогнали пустой автобус сине-белого цвета с надписью «Автотранс». Люди насторожились, но расходиться не стали. Еще через 20 минут рядом с автобусом припарковался автозак Росгвардии, из которого вышел отряд ОМОН «Беркут» в черных касках, бронежилетах и полной экипировке.

В 16:45 по команде начальника полиции города, полковника Сергея Николаева весь отряд «Беркута» подбежал к крымским татарам и начал задерживать людей. Не тронули только нескольких пожилых женщин, которым пригрозили задержанием и отогнали в сторону. Всех остальных погрузили в пустой автобус, который тут же отъехал. Юриста Руслана Абдурашитова несколько раз ударили по почкам, а активиста Ролана Османова забросили в салон.

«Отходим! Отходим! Все отходим!» — кричали люди в касках и отталкивали пожилых женщин.

«Дай Бог, дай Бог Вашим матерям такие слезы. Что Вы делаете?! Мы просто хотим знать, где наши дети», — расплакалась Зодие Салиева из Бахчисарая. Ее сына Сейрана Салиева — филолога турецкого и крымскотатарского языка, экскурсовода — приговорили к 16 годам колонии по обвинению в принадлежности к Хизб ут-Тахрир.

Среди задержанных оказались родственники задержанных — отец Азиза Ахтемова, мать и младший брат Асана Ахтемова. Кроме них в полицию повезли главу избиркома Курултая крымскотатарского народа Заира Смедлю, редактора газеты «Авдет» Шевкета Къайбуллаева, корреспондентов «Крымской солидарности» Айдера Кадырова и Нури Абдурашитова. На шее у них висело удостоверение издания «Грани.ру», но «беркутовцы» на это не обратили внимания.

«Разберутся в полиции!» — ответил мужчина в каске, когда ему показали удостоверение.

Автобус развез задержанных в райотделы полиции — «Железнодородный» на Павленко и «Центральный» — на улице Футболистов.

На бульваре Франко полицейские теперь останавливали прохожих, если они шли хотя бы вдвоем, и тормозили машины. Крымские татары стали собираться у райотделов, куда привезли задержанных у ФСБ. Возле каждого собралось больше 70 человек. Кто-то привез термосы с кофе и бутерброды, а полиция оцепила здание. Полицейские периодически подходили к собравшимся и зачитывали в рупор требование разойтись, но задерживать никого не стали.

«Можете ожидать здесь. Меры безопасности соблюдайте. Маску и санитайзер используйте, граждане, и дистанцию. Очень большой объём работы, через час всех должны отпустить», — сообщил сотрудник полиции Зодие Салиевой.

Сюда же приехали адвокаты.

На задержанных крымских татар составили рекордное для крымской полиции одновременное количество протоколов о невыполнении правил поведения при чрезвычайной ситуации или угрозе ее возникновения статья 20.6.1 Кодекса об административных нарушениях РФ — открыли 58 административных производств. Из «Железнодорожного» отдела полиции, в котором оказалось 28 человек, всех отпустили к 23 часам ночи, а «Центральный» работал с протоколами до половины третьего ночи — сюда ОМОН доставил 30 человек.

Отца Азиза и брата Асана Ахтемовых в эту ночь домой не отпустили. На них составили протоколы о неподчинении требованиям полиции статья 19.3 КоАП РФ и сообщили адвокатам, что на следующий день их рассмотрит суд.

«Беркут» еще долго стоял возле здания ФСБ. Команды расходиться не было до темноты. Полицейские периодически останавливали проходящих мимо людей, обходили соседние улицы, но к ночи ждать новостей остались только адвокаты — Айдер Азаматов, Ислям Велиляев, Эмине Авамилева, Сафие Шабанова и Лиля Гемеджи. Недалеко от них до конца долго дня стояла небольшая группа людей.

«По домам! Пришла команда от Николаева», — крикнул в темноте человек в черной каске около 21 часа. ОМОНовцы быстро погрузились в грузовик и уехали, не обращая внимания на активистов, продолжавших стоять через дорогу от здания ФСБ.

К этому времени адвокату Айдеру Азаматову стало впервые, без подтверждения от следствия, известно, что задержанные, по всей видимости, — в ФСБ, что дело о диверсии часть 1 статьи 281 УК РФ все же возбуждено. Подозреваемыми по нему проходят братья Азиз и Асан Ахтемовы.

Специалист Центра по предоставлению бесплатной правовой помощи сказал адвокатке Сафие Шабановой, что Азиз Ахтемов отказался от независимого адвоката. Она этому не поверила.

«Поскольку я до сих пор не получила доступ к своему доверителю, есть основания полагать, что к нему применяли незаконные методы ведения следствия, психологическое и физическое давление», — сказала Шабанова.

Поздним вечером следователь Виталий Власов подтвердил адвокату Исляму Велиляеву, что все задержанные действительно находятся в ФСБ. Для них пригласили адвокатов по назначению и не допустят других защитников — сказал Власов.

Уголовное дело

Уголовное дело о подрыве газопровода было возбуждено 4 сентября, в день задержания Джеляла и братьев Ахтемовых и почти через две недели после заявления МВД об инциденте. Сначала подозреваемыми в деле о диверсии часть 1 статьи 281 Уголовного кодекса РФ проходили только Азиз и Асан Ахтемовы, Джелял был в статусе свидетеля и в постановлении о возбуждении дела даже не упоминался. Подозреваемым в пособничестве часть 5 статьи 33 УК РФ он стал после показаний засекреченного свидетеля, который неожиданно появился в тот же день. Новое уголовное дело, где идет речь о Джеляле, было возбуждено в 4 утра 5 сентября.

В суд по мере пресечения следователь ФСБ Виталий Власов вышел с ходатайством об аресте Джеляла с коротким описанием преступления с минимальными подробностями. Судя по материалам, следствие считает, что Джелял по просьбе «неустановленных следствием лиц» свел их с Асаном Ахтемовым, зная, что эти лица попросят его повредить газопровод. Асан с братом Азизом нашли взрывчатку и около 5:40 утра 23 августа с ее помощью подорвали газовую трубу «Крымгазсети», которая шла через реку Ангара в Перевальном. Это привело к отключению газа в селе и воинской части №12676 Береговой обороны Черноморского флота, которая находится в поселке.

«Ґратам» не удалось найти подтверждений, что в Перевальном в этот день пропадал газ — на запрос редакции «Крымгазсети» не ответили. Пресс-служба МВД о происшествии официально не сообщала, но ряд изданий со ссылкой на источники в полиции опубликовали информацию о «механическом повреждении газовой трубы», которое, возможно, произошло вследствие «противоправных действий неустановленных лиц». Первоначально дело возбудили о повреждении имущества часть 2 статьи 167 УК РФ и его расследовала полиция.

На иллюстрациях с места повреждения газопровода, которые распространили через две недели после происшествия вместе с признательными показаниями братьев Ахтемовых, видно небольшое отверстие в трубе у самой земли — диаметром примерно 15 сантиметров.

Газопровод высокого давления длиной более 9 км был проложен «Крымгазсети» в 2016-2017 годах по заказу минобороны специально для 126-й отдельной бригады береговой обороны и 8-го артиллерийского полка черноморского флота в Перевальном. Газопровод уходит под землю в пяти местах под трассой и один раз пересекает реку Салгир поверху. Именно в этом месте, по данным следствия, была повреждена труба.

Показания в качестве свидетеля и очная ставка

В статусе свидетеля Джелял успел дать показания и принять участие в очной ставке с Асаном Ахтемовым. Очная ставка проходила в 2 ночи. С Ахтемовым находился адвокат по назначению Олег Глушко. Судя по графику дежурств адвокатов Симферополя, 4 и 5 сентября не были днями, когда он должен был оказывать бесплатную юридическую помощь.

Судя по протоколу очной ставки, Джелял во время нее рассказал, что его знакомый Риза Ягьяев-Велиулаев, работавший раньше охранником бывшего главы Меджлиса, народного депутата Мустафы Джемилева, просил найти кого-то из молодых людей в Крыму, кто согласился бы проводить «информационные акции проукраинского характера» — расклеивать листовки, поднять украинский флаг и тому подобное. Джелял предложил это нескольким знакомым, в том числе Асану Ахтемову, тот «отмалчивался», но в итоге согласился зимой 2021 года. Джелял передал его телефон Ягъяеву, но как происходило их общение в дальнейшем, о каких акциях могла идти речь — не знал. Так же, как и обстоятельств подрыва газопровода.

«Я считаю, что эти люди не могли этого сделать», — постоянно повторял при допросах Джелял.

Ахтемов в ответ во время очной ставки утверждал, что имя Ризы никогда не звучало в разговоре с Джелялом, но тот предлагал участие в акциях, «чтобы отомстить оккупантам». Асан говорил, что ничего на это не ответил. В конце мая, по его словам, Джелял позвонил ему в месенжере «Signal» и предложил съездить на рыбалку на Арабатскую стрелку и «кое-что посмотреть». Куда ехать и что нужно смотреть, ему якобы должны сказать «ребята», которым Джелял дал номер Асана. На следующий день Асану позвонил мужчина, представившийся Саидом, речь снова шла о поездке на Арабатскую стрелку. Чтобы попасть по ней на контролируемую территорию через блокпосты, Саид предлагал на первом отдать блок сигарет, на втором купить сухпайки, а третий — просто проехать. Ахтемов выслушал, но в итоге никуда не поехал.

Саид не называл имени Джеляла, но говорил, что получил номер от «общего знакомого».Ахтемов подумал на Джеляла. Имя Ризы Ахтемов от него никогда не слушал, как и подробностей акций, в которых тот предлагал участвовать Асану. В свою очередь, Джелял сказал, что не знает никакого Саида и почему он звонил Ахтемову.

То же самое Джелял говорил в качестве свидетеля, как следует из протокола его допроса. О Ризе он рассказал сам. Следователь спросил его о том, как Джелял познакомил Ахтемовых с «неустановленными лицами — гражданами Украины», по указанию которых подорвали газопровод. Джелял ответил, что ничего про подрыв и участие в этом Ахтемовых не знает, но вспомнил про Ризу Ягьяева-Велиулаева.

Адвокат Джеляла Николай Полозов считает, что следствие изначально предполагало привлечь его подзащитного в качестве подозреваемого, а статус свидетеля сначала понадобился, чтобы не допустить к нему адвоката. К тому же свидетель не имеет права отказаться от дачи показаний под угрозой уголовного преследования за это, в отличие от подозреваемого.

Сам Нариман Джелял объяснил свои показания позже в заметках, которые написал после задержания и передал адвокату для публикации.

«Видимо, стрессовая ситуация, мои знания о том, что случалось в подобных подвалах, и ряд еще нескольких причин заставили меня говорить. Простой человеческий страх сделал свое дело. Я много раз думал над тем, как поведу себя в подобной ситуации и знал, что это не самая сильная моя сторона. Рискуя повседневно в публичном пространстве, я хотел быть «стойким героем» и здесь, но…

«Злой» [оперативник] в итоге не выдержал и стал говорить то, что известно. Еще раз напомнил, что все может пойти по плохому. И я подтвердил его информацию, надеясь, что это не навредит ребятам, но в то же время спасет меня от пыток или иного применения силы».

Через два дня, 6 сентября, Джелял отказался от всех показаний в качестве свидетеля и слов, сказанных на очной ставке. Он объяснил это тем, что к нему не пускали адвоката, он был измотан после почти суток, проведенных в наручниках, с мешком на голове, без еды и питья, постоянно слыша угрозы. Вину он отрицает.

Засекреченный свидетель

Из свидетеля в подозреваемого Нариман Джелял превратился после того, как 4 сентября в деле неожиданно появился засекреченный свидетель, который под псевдонимом «Сергей Данилов» дал против него показания. Протокол опроса он зачем-то подписал фиктивной подписью псевдонима.

Он рассказал, что знает Джеляла примерно с 2010 года, но сблизился с ним после аннексии, когда «ошибочно считал, что возвращение Крыма в состав Украины пойдет на пользу жителям полуострова». После этого они вместе посещали судебные процессы по делу «26 февраля» (Дело о массовых беспорядках 26 февраля 2014 года у здания Госсовета Крыма. Так российские власти интерпретировали столкновения пророссийских и проукраинских, в основном крымских татар, активистов во время митингов перед захватом российскими войсками органов власти в Крыму), чтобы поддержать подсудимых, мероприятия на День крымскотатарского флага и День памяти депортации. Видимо, Джелял стал ему доверять, есть учесть, что созванивался при нем с Ризой. По телефону они говорили о некоем «деле», которое может совершить «Асан», которому нужно съездить «порыбачить на Арабатскую стрелку», где его проверят — сможет он он справиться. А после 23 августа Джелял, по данным свидетеля, говорил с Ризой, употребляя фразы — «нормально сработали по трубе», «будете деньги скидывать?» и «ну на ваше усмотрение». «Данилов» решил, что они обсуждают подрыв газопровода, о котором он узнал из новостей.

4 сентября, когда он узнал о задержании Джеляла, сам пришел в ФСБ сообщить о разговорах того с Ризой. Судя во всему, именно после этого Джелял стал подозреваемым.

Никаких доказательств существования засекреченного свидетеля, кроме его показаний, в материалах дела нет.

Пытки и признания

Если не считать времени, проведенного в наручниках и с мешком на голове, криков и угроз, Джеляла не били и не пытали, хотя его адвокатка Эмине Авамилева приравнивает это к пыточным условиям и считает жестким психологическим давлением. Азиз Ахтемов рассказал адвокату Айдеру Азаматову при встрече, что его самого ударили несколько раз оперативники, но самое страшное произошло с его братом — Асаном. Он сам рассказал об этом Азизу, когда они остались на какое-то время одни.

После задержания дома его избивали так, чтобы не оставить заметных следов.

«От болящих внутренних органов трудно разговаривать», — рассказывал Азиз Ахтемов.

Ночью Асана вывезли в лес в районе Бахчисарая — там была уже приготовлена вырытая в земле яма. Его поставили возле нее на колени и стали стрелять из автомата поверху.

«Мы тебя сейчас здесь закопаем и никто никогда не найдет», — угрожали Асану. Ему предлагали бежать, чтобы «убить при попытке бегства».

В подвале, где держали Ахтемовых, Асану на мочки ушей прицепили провода и пустили по ним ток. Асан рассказал брату, что на это смотрел адвокат Олег Глушко. Когда Ахтемов не выдержал и обратился к нему: «Как вы можете допускать такое, вы же адвокат?», Глушко ответил, что это «стандартная процедура».

«Ґратам» Глушко на вопрос о пытках ответил: «Физически их никто не трогал, все было очень культурно и спокойно».

Несколько дней обоим Ахтемовым не давали спать и угрожали расправой над ними и членами их семьи. В результате 7 сентября в СМИ появилось видео, на котором они рассказывали о том, как готовили и провели диверсию на газопроводе.

Подтвердить, что признания Ахтемовых получены без принуждения и соответствуют действительности, невозможно без встречи с ними независимых адвокатов. К Асану Ахтемову пока ни у кого доступа нет.

На видео лица братьев Ахтемовых заретушированы, оно смонтировано из их обрывочных фраз. Асан Ахтемов рассказывает, что в «Макдональдсе» в Херсоне к нему подсел человек, назвавшийся Саидом. Он предложил подорвать газовую трубу в Перевальном. В некой квартире Асану показали, как использовать взрывное устройство. Показывал мужчина по имени Сергей. Он объяснил, что это кумулятивный снаряд, которого должно быть достаточно, чтобы пробить трубу. Дальше на видео отсутствует кусок, видимо о том, как взрывчатка оказалась в Крыму. Азиз говорит лишь, что ее прислали в Крым через две-три недели после встречи в Херсоне. Из дальнейшего рассказа понятно, что она находилась внутри сыра. Асан достал его и спрятал в гараже, в старой хлебнице. Братья поехали к трубе, Асан выкопал ножом у ее основания небольшую яму, глубиной 15 см. Он положил туда устройство, присыпал землей и они уехали. Устройство должно было сработать в течение 4-5 часов. То есть, по версии, изложенной в видео, они были у трубы в час ночи или немного позднее 23 августа.

В полдень на следующий день Асану позвонил Саид и сказал, что устройство сработало. По его просьбе братья удалили все переписки, когда ездили закладывать взрывчатку — оставили телефоны дома.

«Признают все в полном объеме, показывают и рассказывают как инструктировались в Херсоне», — заявил «Ґратам» адвокат Глушко.

Однако супруги Азиза и Асана Ахтемовых заверили «Ґрати», что мужья ночевали дома и никуда не уезжали.

«22 августа в воскресенье он был целый день дома, — рассказала Адиле Ахтемова — жена Азиза. — Я отъезжала, оставляла ребенка его родителям. Он отвозил ребенка еще утром. Целый день был там, ремонтировал свою машину и папину машину. Это могут подтвердить все близкие, родные, которые находились в этом доме. Потом около 20-21 часа мы приехали домой. Ночевал дома.

23-го, в понедельник, он был на работе. У Асиешки (дочь Азиза — Ґ ) день рождения 25-го и я просила у него в кондитерском магазине купить крем, творожный сыр. У меня даже есть сообщение, что я это ему пишу».

Ислам Ахтемов — отец Асана и Репика Ахтемова — супруга возле здания ФСБ, 4 сентября 2021 года. Фото: «Крымская солидарность»

«Мой муж с 22 на 23 августа находился дома. 23 августа он поехал на работу около 10-12 часов дня. Работает в доставке продуктов «Добрый кухарь», можно позвонить хозяину — он подтвердит», — рассказала Репика — супруга Асана Ахтемова.

Заявление ФСБ

Если в ходатайстве об аресте Джеляла и Ахтемовых заказчиками подрыва газопровода были «неустановленные следствием лица», то уже на следующий день ФСБ назвала три имени, имеющих отношение к диверсии и Главному управлению разведки Украины.

Организатором был назван Риза Ягьяев-Велиулаев, которого ФСБ определила, как агент ГУР, причастный к диверсионной украинской группе, раскрытой летом 2016 года. Тогда в перестрелке с ней погибли сотрудник ФСБ подполковник Роман Каменев и российский десантник Семен Сычев. Еще двумя организаторами подрыва газопровода были названы сотрудник ГУР Максим Мартынюк и руководитель оперативной службы разведки «Таврия» Виктор Зелинский. Санкционировал акцию, по версии ФСБ, начальник ГУР Кирилл Буданов, также участвовавший в инциденте в 2016 году. Российская спецслужба распространила портреты всех троих.

ФСБ также утверждает, что подрыв хотели приурочить к Дню независимости Украины, а за его проведение предполагалось получить от ГУР 2000 долларов. В Херсон братья Ахтемовы ездили «по указанию одного из руководителей запрещенного «Меджлиса» — утверждает российская спецслужба, но не понятно, кого имеет в виду — Джеляла или кого-то иного.

«Ґрати» проверили фамилии, указанные ФСБ, в материалах дела «крымских диверсантов» 2016 года и не нашли их ни среди рассекреченных сотрудников украинской разведки, ни среди «агентурного аппарата».

10 сентября следствие переквалифицировало обвинение Джелялу из пособничества в совершение диверсии. По логике следствия, Джелял изначально знал, что планируется подрыв газопровода, поэтому его действия — не пособничество, а совершение.

Аресты, пустые автобусы и полив травы

Утром 6 сентября в Киевском райсуде Симферополя начали избирать меру пресечения задержанным.

У здания суда стояли полицейские машины с мигалками, два больших пустых, будто намекающих автобуса. Бойцы «Беркута», сотрудники центра «Э» и ФСБ гуляли в парке возле суда среди постепенно собирающихся крымских татар. Когда их стало больше ста, полицейские начали периодически подходить к толпе и зачитывать предупреждение об административной ответственности за нарушение карантинных мер и законодательства о митингах.

У входа в суд стояли журналисты федеральных и местных изданий — «Крыминформ», «РИА новости», «Россия 24» и другие. На следующий день все они опубликовали видео, распространенное ФСБ.

Неожиданно приехали коммунальщики и стали разворачивать шланги.

«Территорию около Киевского районного суда в Симферополе начали заливать водой, чтобы слушатели не собирались на сегодняшние суды по политзаключённым похищенным фсбшниками крымским татарам. Хоть деревья польют в кои то веки, без распила бюджета», — иронизировал в фейсбуке адвокат Эмиль Курбединов.

В четвертом часу вечера стало известно, что Эльдара Одаманова арестовали на 15 суток за неисполнение требований полиции. Когда с ним смогла встретиться адвокатка Лиля Гемеджи, он был уже в линейном полицейском участке аэропорта, где провел ночь. До этого его держали в подвале с мешком на голове, как и Джеляла, только двое суток. Паспорт у него изъяли при обыске, поэтому когда из подвала его отпустили на набережную Салгира, и к нему подошли полицейские и потребовали предъявить документы — показывать было нечего. Его тут же задержали.

Шевкета Усеинова отправили в ИВС на 14 суток — с ним произошло то же самое.

По версии полиции, оба оказывали сопротивление «руками и ногами».

При этом протокол административного нарушения оформлен на основании паспорта, то есть он был у полицейских — на это обратила внимание Гемеджи на заседании, но суд это не убедило. Одаманова и Усеинова отправили в ИВС Симферополя. Подозрений в причастности к подрыву газопровода им не предъявлялось, какое они имеют отношение к делу и зачем их задерживала ФСБ — неизвестно.

«Крымскотатарские диверсанты»

Подозреваемых по делу о диверсии по очереди привозили в Киевский райсуд на белых Газелях. Асан Ахтемов вышел из микроавтобуса в полусогнутом состоянии с низко опущенной головой.

«Асан, мы здесь!» — хором кричали ему люди, собравшиеся за решеткой у служебного входа в здание, через которое заводили подозреваемых. Ахтемов не обернулся и ни разу не посмотрел в сторону собравшихся.

Суд по избранию ему меры пресечения прошел почти незаметно, адвокат Айдер Азаматов так и не смог попасть в зал и увидеться с ним. Адвокат Глушко сказал «Ґратам», что «они [Ахтемовы] написали заявление своими руками о проведении закрытого заседания по санкции».

«Родственники в коридоре пытались к нему обратиться, чтобы он не боялся, не переживал. Говорили о том, что у него есть адвокат по соглашению, чтобы он не отказывался от этого адвоката, он даже голову не мог поднять. Значит до такой степени человек подавлен, до такой степени на человека оказали психологическое давление, что он даже не может голову поднять и посмотреть в глаза своих родственников. Удивительно то, что в самом постановлении указано, что Асан поддержал ходатайство следователя об избрании ему меры пресечения. Такое не бывает, если на человека не оказывали психологическое или иное давление», — предположил Азаматов.

Суд отправил сначала его, а вслед за ним и Азиза Ахтемова в СИЗО до 4 ноября.

Адвокатке Сафие Шабановой удалось попасть в зал заседания, несмотря на то, что Азиз Ахтемов формально от нее отказался.

«К сожалению, и Асан, и Азиз мне показались в совершенно неадекватном состоянии. Такое было ощущение, что они ничего не слышат. Я все-таки пробилась в зал судебного заседания, подошла к Азизу, сказала: «Я твой адвокат, сначала я подписала соглашение с твоим отцом, вот сегодня с женой». Азиз заученными словами сказал: «Я от вас отказываюсь. У меня есть адвокат». Я говорю: «Что ты делаешь, вот родственники беспокоятся». А он сидит и просто ни на что не реагирует. И ещё я хочу сказать, меня очень поразила реакция следователя ФСБ, который сказал: «Вы все-таки сюда зашли?!». И также повернулся и угрожающе сказал Азизу: «Ты что все-таки будешь с ней работать?». То есть, я считаю, что под давлением и Азиз и Асан пока не хотят с нами работать», — рассказала после заседания Шабанова.

Интересы Азиза сейчас представляет адвокат по назначению Александр Полянский, Асана в суде защищал Олег Глушко. Родственники добиваются допуска независимых юристов, с которыми они заключили соглашение.

Кроме самих братьев Ахтемовых под арестом оказались их родные, задержанные вместе со всеми у здания ФСБ днем ранее. На 10 суток админареста суд отправил отца Азиза — Эскендера Ахтемова. На него составили протокол за неповиновение полиции.

На 15 суток суд арестовал брата Асана — Арсена Ахтемова. В материалах его дела есть заявление жителя Симферополя Евгения Тарара, который сообщил дежурному полиции, что «на бульваре Франко, дом 13 возле здания ФСБ собралось более 30 человек, подозрительно себя ведут». Якобы после этого заявления правоохранители решили вмешаться, однако оно было написано в 16:47 — после того, как на бульвар подогнали пустой автобус и грузовик Росгвардии.

В рапорте полицейского утверждалось, что Арсен Ахтемов не реагировал на команду «стой» и пытался бежать.

«Одного сына похитили из дома, второму дали 15 суток. За что?! Он же просто пришел искать своего брата. Ах, меним балам! (Мой сыночек — Ґ )», — плакала после решения суда Зарема Ахтемова, которую саму задерживали на бульваре Франко.

В 18:00 началось последнее судебное заседание. Двери суда закрыл дежурный пристав, в здании остались только журналисты, несколько родственников и участники.

В зала суда Джеляла привели люди в черных масках. Он выглядел измотанным и уставшим, но улыбался супруге Левизе, которую допустили на заседание, и слушателям, с которыми был знаком. Суд пустил в зал журналистов, но некоторые не уместились из-за социальной дистанции и остались за дверью.

Судья Виктор Крупко запретил не только видеосъемку, но и аудиозапись, которую суд не имеет права запрещать вести аудио в открытых заседаниях. К материалам приобщили характеристики, собранные за несколько часов от районного сельсовета и соседей.

Ходатайство об аресте подавал следователь Виталий Власов, утверждая, что Джелял может скрыться, если останется на свободе. Адвокат Николай Полозов, срочно прибывший из Москвы, напомнил, что у него четверо детей и пожилые родители. На вопрос суда об источниках дохода Джелял ответил, что работает журналистом-фрилансером.

«Я считаю все обвинения ложными. Меня преследуют за мою журналистскую и публичную политическую деятельность. Я мог подвергнуться этому уголовному преследованию еще с 2014 года, но каждый раз, несмотря на подобные угрозы и просьбы покинуть территорию Крыма со стороны моих друзей, я возвращался домой на свою родину. Недавно посетил учредительный саммит «Крымской платформы», которую крайне негативно оценивают российские власти. Были публичные заявления руководства Крыма о преследовании участников «Крымской платформы», но несмотря на подобные заявления и угрозы, я вернулся домой. У меня не возникает ни одной мысли, несмотря на существующее положение дел — мое уголовное дело, с которым я абсолютно не согласен, у меня нет ни малейшего желания покидать Крым и свой собственный дом», — объяснил суду Джелял. Причиной ареста он назвал желание властей изолировать его от общества.

Джеляла арестовали до 4 ноября 2021 года. Адвокаты собираются обжаловать решение, но не особенно надеются на его изменение.

Украинская адвокатка Евгения Закревская сразу после ареста Джеляла направила в Европейский суд по правам человека заявление о принятии срочных мер по правилу 39 Регламента ЕСПЧ для защиты Джеляла и Асана Ахтемова, сообщившего через брата о пытках. 9 сентября ЕСПЧ в ответ на это заявление затребовал от России информацию о медицинском обследовании арестованных и реакции на информацию о пытках. Отдельно суд попросил объяснить, имеет ли Асан Ахтемов доступ к независимому адвокату. У РФ есть время до 23 сентября, чтобы предоставить сведения.