Я не могу представить мир без Израиля – важная статья лауреата Нобелевской премии

В статье под названием «Я не могу представить мир без Израиля» для издания Frankfurter Allgemeine Zeitung, писательница Герта Мюллер сравнила террористов ХАМАСа с нацистами во время Второй мировой войны, а также поделилась другими важными размышлениями.

Переводом этой статьи поделились в Telegram-канале "Израильские трудовые будни".

ХАМАС своим террором, который напоминает о терроризме нацистов, не только втянул Израиль в войну, в которой он оказывается виновным. ХАМАС также успешно манипулирует нашими чувствами. О 7 октября и его последствиях.

В большинстве рассказов о войне в Газе она начинается не там, где на самом деле началась. Война началась не в Газе. Война началась 7 октября, ровно через пятьдесят лет после нападения Египта и Сирии на Израиль. Палестинские террористы ХАМАС совершили невообразимую резню в Израиле. Они снимали себя как героев и праздновали свое кровопролитие. Их победные празднования продолжались дома в Газе, куда террористы тащили жестоко изуродованных заложников и представляли их ликующему палестинскому населению как трофеи войны. Этот макарбрический триумф распространился даже до Берлина. В районе Нойкельн танцевали на улицах, а организация палестинцев Самидун раздавала сладости. Интернет гудел от счастливых комментариев.

В результате резни погибло более 1200 человек. После пыток, увечий, изнасилований было похищено 239 человек. Эта резня ХАМАС — полное отступление от цивилизации. В этом кровавом бешенстве сидит архаический ужас, который я не считала возможным в наше время. Эта резня имеет схему уничтожения через погромы, схему, которую евреи знают уже столетиями. Поэтому она травмировала всю страну, потому что через создание государства Израиль люди хотели защитить себя от таких погромов. И до 7 октября считали себя защищенными. Хотя ХАМАС с 1987 года постоянно угрожает Израилю. В уставе ХАМАС уже тогда было ясно: уничтожение евреев является целью, и «смерть за Бога — наше самое благородное желание».

Хотя с тех пор в уставе произошли изменения, ничего не изменилось, как мы видим: уничтожение евреев и разрушение Израиля остаются целью и желанием ХАМАС. Это также как в Иране. Ведь в Исламской Республике Иран с момента ее основания в 1979 году уничтожение евреев является государственной доктриной.

Ядерное сдерживание по примеру Северной Кореи

Когда говорят о терроре ХАМАС, следует всегда упоминать Иран. Ведь принципы одинаковы, поэтому старший брат Иран финансирует, вооружает и использует младшего брата ХАМАС как своего посланника. Оба являются беспощадными диктатурами. И известно, что все диктаторы радикализуются тем сильнее, чем дольше они правят. Сегодня иранское правительство состоит исключительно из радикалов. Государство мулл с его революционными гвардиями является беспринципной, расширяющейся военной диктатурой. Религиозное является лишь прикрытием. Политический ислам означает презрение к людям, публичные порки, смертные приговоры и казни во имя Бога. Иран одержим войной, но при этом лицемерно утверждает, что не строит ядерного оружия. Ведь основатель так называемого божьего государства, аятолла Хомейни, издал религиозное постановление, фатву, по которой ядерное оружие является не исламским.

Международные инспекторы уже в 2002 году выявили секретную ядерную программу Ирана. Для разработки бомбы был нанят русский. Эксперт из советских исследований ядерного оружия много лет работал в Иране. Кажется, Иран стремится к ядерному сдерживанию по примеру Северной Кореи, и это ужасная перспектива. Прежде всего для Израиля, но и для всего мира.

Одержимость войной мулл и ХАМАС настолько доминирует, что они – когда речь идет об уничтожении евреев – перескакивают даже религиозный разрыв между шиитами и суннитами. Одержимость войной подчиняет все остальное.

Население сознательно держится в бедности, в то время как богатство руководящего клана ХАМАС увеличивается до бесконечности – говорят, что Исмаил Хания в Катаре владеет миллиардами. Презрение к людям безгранично. Населению почти ничего не остается, кроме мученической смерти. Военные плюс религия как тотальная слежка. Внутри палестинской политики в Газе нет места для иных мнений, в буквальном смысле этого слова. С невероятной жестокостью ХАМАС вытеснил все другие политические течения из сектора Газа. После вывода Израиля из сектора Газа в 2007 году, члены ФАТХа были сброшены с пятнадцатиэтажного здания в качестве предупреждения.

Глубинное государство ненависти к евреям

Таким образом, ХАМАС захватил весь сектор Газа и установил неоспоримую диктатуру. Неоспоримую, потому что никто, кто ставит ее под сомнение, долго не живет. Вместо социальной сети для населения ХАМАС построил туннельную сеть под ногами палестинцев. Даже под больницами, школами, детскими садами, финансируемыми международным сообществом. Газа – это одна большая военная казарма, глубинное государство ненависти к евреям под землей. Полное и в то же время невидимое. В Иране есть поговорка: Израиль нуждается в своих оружиях, чтобы защищать свое население. А ХАМАС нуждается в своем населении, чтобы защищать свои оружия.

Эта поговорка является кратчайшим описанием дилеммы, что в Газе невозможно отделить гражданское от военного. И это касается не только зданий, но и персонала зданий. В эту ловушку была вынуждена попасть израильская армия, отвечая на 7 октября. Не заманена, а вынуждена. Вынуждена защищаться и, уничтожая инфраструктуру с гражданскими жертвами, становиться виновной. И именно это неизбежное ХАМАС хотел и использует. С тех пор он руководит новостями, которые идут в мир. Вид горя каждый день нас шокирует. Но ни один военный репортер не может работать в Газе независимо. ХАМАС управляет выбором изображений и манипулирует нашими чувствами. Наши чувства – их сильнейшее оружие против Израиля. И это удается им, даже представляя себя единственным защитником палестинцев. Этот циничный расчет оказался удачным.

После 7 октября я все время вспоминаю одну книгу о нацистской эпохе, книгу „Совершенно нормальные мужчины“ Кристофера Р. Браунинга. Он описывает уничтожение еврейских деревень в Польше резервным полицейским батальоном 110, когда большие газовые камеры и крематории в Освенциме еще не существовали. Это было как кровавое бешенство террористов ХАМАС на музыкальном фестивале и в кибуцах. За один день в июле 1942 года были уничтожены 1500 еврейских жителей деревни Йозефов. Дети и младенцы были расстреляны на улице перед домами, старики и больные в своих постелях. Всех остальных согнали в лес, заставили раздеться, ползать по земле голыми. Их унижали и мучили, затем расстреливали и оставляли лежать в кровавом лесу. Убийства превращались в извращение.

Память в стиле ХАМАС

Книга называется «Совершенно обычные мужчины», потому что это резервное полицейское батальон состояло не из эсэсовцев или солдат Вермахта, а из гражданских лиц, которые больше не подходили для службы, потому что были слишком стары. Они происходили из совершенно обычных профессий и превратились в монстров. Только в 1962 году начался процесс по этому случаю военных преступлений. Из процессуальных документов следует, что некоторым из мужчин «все это доставляло огромное удовольствие». Садизм дошел до такой степени, что один недавно женившийся капитан привел свою жену на празднование медового месяца на резню. Кровавое буйство продолжалось и в других деревнях. И жена фланировала в принесенном белом свадебном платье среди евреев, собранных на рыночной площади. Она была не единственной женой, которой позволили прийти в гости. В процессуальных документах жена лейтенанта говорит: «Однажды утром я сидела с мужем в саду его казармы за завтраком, когда подошел простой человек из его взвода, принял стройную позу и заявил: „Господин лейтенант, я еще не завтракал!“ Когда мой муж посмотрел на него вопросительно, он продолжил: „Я еще не убил ни одного еврея.“»

Можно ли думать о нацистских массовых убийствах, вспоминая 7 октября? Я думаю, что даже нужно, потому что ХАМАС сам хотел вызвать в памяти воспоминания о Холокосте. И он хотел продемонстрировать, что государство Израиль больше не является гарантией выживания евреев. Что их государство - иллюзия, что оно их не спасет. Разум запрещает близость к слову Холокост. Но почему он должен это запрещать? Потому что чувство, которое у вас есть, не может избежать этой пульсирующей близости.

И что еще приходит мне на ум и снова напоминает о нацистах: красный треугольник на флаге палестинцев. В концлагерях это был знак для коммунистических заключенных. А сегодня? Сегодня его снова можно увидеть в видео ХАМАС и на фасадах домов в Берлине. В видео он используется как призыв к убийству. На фасадах домов он обозначает цели, которые должны быть атакованы. Большой красный треугольник угрожает над входом в техно-клуб «About Blank». Здесь годами совершенно спокойно танцевали сирийские беженцы и геи-израильтяне. Но теперь ничего больше не само собой разумеется. Теперь красный треугольник кричит над входом. Один рейвер, чья еврейская семья родом из Ливии и Марокко, сегодня говорит: «Политический климат пробуждает всех демонов. Для правых мы, евреи, недостаточно белые, для левых мы слишком белые». Антисемитизм проник в берлинскую ночную жизнь. После 7 октября берлинская клубная сцена буквально спряталась. Хотя 364 молодых человека, таких же рейверов, как они, были изрезаны на техно-фестивале, клубная ассоциация высказалась по этому поводу только через несколько дней. И даже это было только обязательным действием, потому что антисемитизм и ХАМАС не были даже упомянуты.

От ста ударов плетью до смертного приговора

Я прожила более тридцати лет в диктатуре. И когда я приехала в Западную Европу, я не могла себе представить, что демократия когда-либо будет так поставлена под сомнение. Я думала, что в диктатуре людей планомерно одурачивают. И что в демократиях учат думать индивидуально, потому что каждый человек имеет значение. В отличие от диктатуры, где собственное мышление запрещено и принудительное коллективное мышление дрессирует людей. И где индивидуум не является частью, а врагом коллектива. Я поражена, что именно молодые люди, студенты у нас на Западе, настолько запутаны, что больше не осознают своей свободы. Что они, по-видимому, потеряли способность различать демократию и диктатуру.

Это абсурдно, что гомосексуалы и квир-люди выступают за ХАМАС — как это было 4 ноября в Берлине. Это не секрет, что не только ХАМАС, но и вся палестинская культура презирает и наказывает LGBTQ. Просто представить себе радужный флаг в Газе невозможно. Санкционный каталог ХАМАС для геев начинается от ста ударов плетью и заканчивается смертным приговором. В опросе 2014 года в палестинских территориях 99 процентов респондентов заявили, что гомосексуальность морально неприемлема. Можно также сатирически подчеркнуть, как это сделал блогер Дэвид Лезервуд на «X»: выступать за Палестину как квир-человек — это как выступать за Kentucky Fried Chicken в качестве курицы.

Я также задаюсь вопросом, знают ли студенты многих американских университетов, что они делают, когда на демонстрациях скандируют: «Мы ХАМАС» или даже «Любимый ХАМАС, бомби Тель-Авив!» или «Назад к 1948 году». Это еще наивность или уже дебилизм? При этом на этих демонстрациях ни словом не упоминается резня 7 октября. И это подло, когда 7 октября даже интерпретируется как инсценировка Израиля. Или когда не говорится ни слова об освобождении заложников. Вместо этого война Израиля в Газе изображается как произвольная захватническая и уничтожающая война колониальной державы.

Запутанные в противоречиях

Неужели в головах молодых людей теперь прыгают только клипы, как на ТикТоке? Сейчас мне кажутся термины follower, influencer, activist уже не такими безобидными. Эти гладкие интернет-слова становятся серьезными. Все они существовали и до интернета. Я перевожу их в то время назад. И вдруг они становятся жесткими, как железо, и абсолютно ясными. Вне интернета они означают последователя, агента влияния, активиста.

Можно ли думать о нацистских массовых убийствах, вспоминая 7 октября? Я думаю, что даже нужно, потому что ХАМАС сам хотел вызвать в памяти воспоминания о Холокосте. И он хотел продемонстрировать, что государство Израиль больше не является гарантией выживания евреев. Что их государство - иллюзия, что оно их не спасет. Разум запрещает близость к слову Холокост. Но почему он должен это запрещать? Потому что чувство, которое у вас есть, не может избежать этой пульсирующей близости.

И что еще приходит мне на ум и снова напоминает о нацистах: красный треугольник на флаге палестинцев. В концлагерях это был знак для коммунистических заключенных. А сегодня? Сегодня его снова можно увидеть в видео ХАМАС и на фасадах домов в Берлине. В видео он используется как призыв к убийству. На фасадах домов он обозначает цели, которые должны быть атакованы. Большой красный треугольник угрожает над входом в техно-клуб «About Blank». Здесь годами совершенно спокойно танцевали сирийские беженцы и геи-израильтяне. Но теперь ничего больше не само собой разумеется. Теперь красный треугольник кричит над входом. Один рейвер, чья еврейская семья родом из Ливии и Марокко, сегодня говорит: «Политический климат пробуждает всех демонов. Для правых мы, евреи, недостаточно белые, для левых мы слишком белые». Антисемитизм проник в берлинскую ночную жизнь. После 7 октября берлинская клубная сцена буквально спряталась. Хотя 364 молодых человека, таких же рейверов, как они, были изрезаны на техно-фестивале, клубная ассоциация высказалась по этому поводу только через несколько дней. И даже это было только обязательным действием, потому что антисемитизм и ХАМАС не были даже упомянуты.

От ста ударов плетью до смертного приговора

Я прожила более тридцати лет в диктатуре. И когда я приехала в Западную Европу, я не могла себе представить, что демократия когда-либо будет так поставлена под сомнение. Я думала, что в диктатуре людей планомерно одурачивают. И что в демократиях учат думать индивидуально, потому что каждый человек имеет значение. В отличие от диктатуры, где собственное мышление запрещено и принудительное коллективное мышление дрессирует людей. И где индивидуум не является частью, а врагом коллектива. Я поражена, что именно молодые люди, студенты у нас на Западе, настолько запутаны, что больше не осознают своей свободы. Что они, по-видимому, потеряли способность различать демократию и диктатуру.

Это абсурдно, что гомосексуалы и квир-люди выступают за ХАМАС — как это было 4 ноября в Берлине. Это не секрет, что не только ХАМАС, но и вся палестинская культура презирает и наказывает LGBTQ. Просто представить себе радужный флаг в Газе невозможно. Санкционный каталог ХАМАС для геев начинается от ста ударов плетью и заканчивается смертным приговором. В опросе 2014 года в палестинских территориях 99 процентов респондентов заявили, что гомосексуальность морально неприемлема. Можно также сатирически подчеркнуть, как это сделал блогер Дэвид Лезервуд на «X»: выступать за Палестину как квир-человек — это как выступать за Kentucky Fried Chicken в качестве курицы.

Я также задаюсь вопросом, знают ли студенты многих американских университетов, что они делают, когда на демонстрациях скандируют: «Мы ХАМАС» или даже «Любимый ХАМАС, бомби Тель-Авив!» или «Назад к 1948 году». Это еще наивность или уже дебилизм? При этом на этих демонстрациях ни словом не упоминается резня 7 октября. И это подло, когда 7 октября даже интерпретируется как инсценировка Израиля. Или когда не говорится ни слова об освобождении заложников. Вместо этого война Израиля в Газе изображается как произвольная захватническая и уничтожающая война колониальной державы.

Запутанные в противоречиях

Неужели в головах молодых людей теперь прыгают только клипы, как на ТикТоке? Сейчас мне кажутся термины follower, influencer, activist уже не такими безобидными. Эти гладкие интернет-слова становятся серьезными. Все они существовали и до интернета. Я перевожу их в то время назад. И вдруг они становятся жесткими, как железо, и абсолютно ясными. Вне интернета они означают последователя, агента влияния, активиста.

Как будто они взяты из кадровой школы фашистской или коммунистической диктатуры. Их гладкость — это всего лишь иллюзия. Потому что я знаю, что слова делают то, что они говорят. Они способствуют оппортунизму и послушанию в коллективе и избавляют от личной ответственности за то, что делает группа.

Меня не удивит, если среди демонстрантов окажутся студенты, которые несколько месяцев назад еще протестовали против угнетения в Иране с лозунгом «Женщины, равенство, свобода». Меня ужасает, что те же самые демонстранты сегодня солидарны с ХАМАС. Мне кажется, что они уже не понимают глубинного противоречия этих идей. И я задаюсь вопросом, почему им безразлично, что ХАМАС не допустила бы даже малейшей демонстрации за какое-либо женское право. И что 7 октября изнасилованные женщины были выставлены как военные трофеи.

На кампусе университета в Вашингтоне протестующие играют для развлечения в групповую игру «Народный трибунал». Ради забавы устраивают процесс представителям университета. А затем следуют приговоры, и все хором кричат: «На виселицу» или «Гильотина». Они аплодируют и смеются, и называют свой палаточный лагерь «Площадь мучеников». В форме хэппенингов с чистой совестью празднуется безграничная собственная коллективная глупость. Возникает вопрос, чему сегодня учат в университетах?…

Ранее "Курсор" рассказывал о том, как Запад навязывает Израилю мораль и почему это ошибка.