Все разделы

«Всё ещё». Руслан Белый.

11:44, 15 января

Фото:

С 20 по 23 января в Беэр-Шеве, Ашдоде, Тель-Авиве и Хайфе артист представит израильским зрителям новую программу под названием «Все еще».

Совсем скоро в Израиль с концертами приезжает один из самых популярных и авторитетных, а, главное, честных и острых стендап-комиков, не ограничивающий себя ни темами, ни рамками для них - один из основателей стендапав России - Руслан Белый.

В Израиле его знают, прежде всего, по участию в популярных телепроектах канала «ТНТ» Comedy Club, StandUp, «Открытый микрофон» и другим, а также по «живым» концертам в нашей стране.

С 20 по 23 января в Беэр-Шеве, Ашдоде, Тель-Авиве и Хайфе артист представит израильским зрителям совершенно новую программу под названием «Все еще», написанную за последние полгода на фоне происходящих событий, уже в новой реальности, в которой, тем не менее, «все еще» есть место главным человеческим ценностям: добру, справедливости, честности, чести и любви.

Накануне гастролей мы поговорили с Русланом о перспективах стендапа, о формуле успеха, о творческих ориентирах и конкуренции, о современности, о странностях Израиля и многом другом.

- Стенд-ап - сравнительно новый жанр для русскоязычного юмора и изначально не родной, искусственно привитый, и где-то Вами же навязанный. Ну и благодаря таланту и искренности отдельных комиков ставший популярным, модным и даже любимым. Как Вам кажется, сможет ли стендап стать органичной частью юмористического жанра в русскоязычном пространстве или даже могильщиком традиционной эстрады?

- Я думаю, что стендап уже стал органичной частью юмористического жанра в русскоязычном пространстве. Иблагодаря популярности, обретенной в России, я думаю, он, безусловно, распространится и уже распространяется на все постсоветское пространство – например, на Беларусь и даже на такие более традиционные государства, как Узбекистан, Таджикистан и Казахстан. В этих странах, насколько я могу судить, очень сильно все развивается, появляются замечательные комики, и в этом плане, я думаю, все скоро станет стендап. Не думаю, что наш жанр станет могильщиком традиционной юмористической эстрады, потому что, в целом, он не претендует на то, чтобы завоевать умы всех граждан от 6 лет до глубокой старости. В этом, мне кажется, и прелесть Интернета, что можешь выбрать то, что тебе нравится, и не смотреть по телевизору только то, что тебе показывают.

- Несмотря на достигнутые успехи и мощную телевизионную поддержку, стендап на русском языке по большому счету все еще делает первые шаги, и сегодня русскоговорящие стендаперы - своего рода первопроходцы этого вида юмора, продвигающиеся к сердцам и умам публики методом проб и ошибок. Существует ли универсальная формула успеха стендапа, и чем, по Вашему мнению, похожи и отличаются друг от друга стендап производства США от придуманного и сказанного на русском языке?

- Нет, безусловной универсальной формулы любого успеха, на мой взгляд, не существует. Да, кого-то можно спродюсировать, но по большому счету, именно люди выбирают, кто, по их мнению, наиболее смешной. И на это влияет совокупность факторов – это твое чувство юмора, твоя харизма, какие-то новшества с точки зрения затрагиваемых тем, формулировок или формы подачи. В целом – все просто: если мы говорим про человека со сцены, на мой взгляд, он безусловно должен быть талантлив в том направлении, которым он занимается. Но он еще и должен быть сексуальным. Если мы посмотрим на успешных людей в любой сфере последних 50 лет, то придем в выводу, что они, в первую очередь, очень сексуальны. Что же касается отличий, то конечно, каждой нации присуще свое чувство юмора, исключительно развившееся в соответствии с устоями, нормами, нормативами и менталитетом шутки. Как вы правильно сказали, в России стендап еще очень-очень молодой, поэтому, чтобы стать суперзвездами мирового масштаба, я думаю, русским комикам нужно выступать на английском. Но, к сожалению, наверное, в этом плане добьются успеха только те, кто изначально знал английский, а затем начал заниматься стендапом, а не наоборот.

- Кто для Вас был и возможно остается ориентиром в жанре стендапа? Менялись ли с годами Ваши вкусы?

- В свое время на меня очень сильно повлияли Эдди Мерфи, Джордж Карлин, Билл Бёрр, Патрис О’Нил, безусловно, ДагСтэнхоуп и многие другие мощные комики. На сегодняшний день у меня нет ориентиров, потому что все те шикарные стендапы, которые существуют, я уже пересмотрел и не один раз, и в этом плане интерес уже чуть-чуть потерян. Вкусы не менялись, потому что, если ты открываешь для себя какого-то комика, то ты просто наслаждаешься его творчеством.

- Написание качественной шутки для Вас, как автора – трудоемкий процесс, требующий времени, особого настроения и вдохновения, или дело техники? Другими словами, пишите ли Вы много, быстро и легко, или руководствуетесь ленинским принципом "Лучше меньше, да лучше!"? Пишите ли Вы для других исполнителей?

- Все по-разному. Иногда, все очень сильно зависит от вдохновения – могу неделю-две ничего не писать, а потом выйти на сцену и, если вдохновение придет, сходу набросать 10-15 минут текста. Со временем у меня все странсформировалось в то, что ты живешь своей жизнью, и у тебя постоянно есть какие-то идеи в голове. Ты выходишь на сцену на проверочных вечеринках и выдаешь все то, что аккумулировалось у тебя все это время в голове, и уже дальше работаешь с видео, смотришь, что зашло, что не зашло, и продолжаешь это делать дальше. По большому счету, все сводится к тому, как часто ты выступаешь и работаешь над материалом. Я не могу сказать, что для меня это трудоемкий процесс. Ведь, если ты работаешь над материалом каждый день и два-три раза в неделю ездишь на "Открытые микрофоны" или на какие-то площадки, где проверяешь материал, то материал пишется быстро и легко. Все зависит от того, насколько ты часто выступаешь. Если ты выступаешь часто, материала много, и тогда он пишется легко. Если выступаешь редко, он по-прежнему, на мой взгляд, пишется легко, просто его немного. Если ты умеешь писать шутки, то я не могу сказать, что это трудный процесс. Трудно найти какую-то уникальную тему, уникальный взгляд или приложить какой-то вектор к старымтемам, а написать шутку – это легко.

- Многие резиденты московского Comedy Club и известные русскоговорящие стендаперы в большинстве своем начинали свой творческий путь в КВН – специфическом юмористическом жанре, не имеющем аналогов в мире. Тем не менее, повзрослевшие выходцы из клуба Масляковых все чаще и все громче критикуют современный КВН в том числе и за "послушность" и "идолопоклонничество" перед первыми лицами страны и клуба. Как вы считаете, почему КВН остался исключительно постсоветским, хоть и, безусловно, масштабным явлением, а стендап – международным?

- С КВНом все просто. На мой взгляд, он остался в духетого времени, в котором зародился, хотя в этом плане 1990-е, начало 2000-х для КВНа были золотым временем, потому что тогда можно было все, и со сцены КВНа звучали потрясающие шутки. А со временем, после того как этот проект вышел на телевидение, он подвергся редактированию, как и любой проект, выходящий на ТВ, с этим и связана главная проблема. Ну и плюс, наверное, в этом плане Comedy Club, а в последствии стендап, женский стендап и другие развлекательные юмористические передачи показали более короткий путь к успеху, к известности и к заработку. Чтобы играть в КВН, тебе нужно набрать людей, единомышленников и так далее, а чтобы заниматься стендапом или выступать с каким-то определенным видом юмора в Comedy Club, тебе нужно только твое чувство юмора и, максимум, один единомышленник. Все. Команда всегда завязана на спонсорстве, ей постоянно нужны деньги для поездок в другие города, на телепередачи, костюмы, реквизит и прочее. Я думаю, КВН мог бы стать международным, но тут весь вопрос в соответствии духу временем. Это как с соцсетями – они очень популярны, но есть люди, которые почему-то в них не регистрируются. Я, кстати, тоже был одним из таких отрицателей каких-то мировых нововведений - соцсетей и работы со зрителем через них. Но, в целом, как оказалось, тот кто отвергает прогресс, тот оказывается позади поезда.

- В свое время в цикле концертов "Комик в городе" Вы ездили по разным населенным пунктам, заранее или на месте изучали их особенности и на радость местной публики шутили на злободневные для конкретного города темы. Теперь, когда гастрольная география заметно расширилась, возможна ли программа "Комик в стране"? Готовите ли Вы сегодня заранее специальные, назовем их - территориально-национальные шутки для стран, в которые приезжаете с концертами? В частности – для Израиля?

- Думаю, программа "Комик в стране" невозможна, и на то есть причины. Во-первых, «Комик в городе» – это, как понятно из названия, про город и это очень сужало географию, проблемы и темы для шуток. Страна – слишком обширное понятие и, наверное, даже за час невозможно очень хорошо простебать государство, если, конечно, ты не комик, который в нем живет. Для того, чтобы хорошо шутить о стране, я считаю, нужно в ней жить. Это не было так критично для программы "Комик в городе" – да, я не жил в тех, городах, куда приезжал с концертами, но плюс-минус я понимал менталитет этих людей и их проблемы. В большинстве своем города России очень похожи, поэтому шутить о них было гораздо легче. Конечно, качественно и смешно постебать какие-то темы в чужой стране (а я думаю,это делает любой заезжий комик) хотел бы каждый. За то время, пока он в ней находится, пока общается с местными организаторами, он, конечно, накидывает какие-то тексты, и в начале выступления, как правило, у большинства комиков уже есть какие-то шутки на местные темы, но не более того.

- С концертами в Израиль Вы приезжаете не впервые. Что Вас, как гостя страны и как комика удивило, а возможно и рассмешило в нашей стране в прежние приезды?

- Приезжая с концертами, не всегда удается достаточно хорошо узнать город или страну. Как правило, все время проходит в номере гостиницы, потом ты приезжаешь на площадку, затем ужинаешь и на следующий день улетаешь. Но в первые свои приезды в Израиль, кстати, не только с концертами, но и по личным причинам, меня, как не странно, очень удивила лояльность местных жителей к советской романтике. Я как-то встретил в Израиле молодого парня, который с восторгом отзывался о передаче "Поле чудес". Я не говорю, что эта передача плоха, она, по-моему, уже не современна, и в этом контексте симпатия к ней молодого человека выглядела странно. Кроме того, в Тель-Авиве меня поразило огромное количество гостиниц на первой линии с какой-то советской архитектурой – это меня смутило. Ну, и к еде нужно немножко привыкнуть - у вас очень специфическая еда.

- Существует ли в природе стендаперское братство? Успело ли оно зародится и укрепится за годы существования русскоязычного стендапа, как жанра? Стендапер стендаперу – друг, товарищ и брат или конкурент и тамбовский волк?

- Нет, никакого братства не существует, мы не десантники. Ядумаю, так или иначе, все конкурируют друг с другом в рамках той популярности, которую они имеют. Понятно, что мало комиков, которые могут по популярности соперничать, например, с Нурланом Сабуровым, но плюс-минус, на радаре у всех есть комики с той же популярностью, как и у тебя, и ты, безусловно, с ними конкурируешь. Это очень конкурентная среда. Есть какие-то проекты, где комики объединяются вместе, но я не думаю, что это надолго. Из любого объединения кто-то становится более популярным,и после этого связь разрушается. Компании из комиков могут существовать только до тех пор, пока все они имеют более или менее равную популярность и востребованность.

- Есть ли в Израиле у Вас друзья, а, возможно, родственники? Планируете ли Вы встречи с коллегами по юмористическому цеху? Забили ли Вы стрелку с обосновавшемся в Израиле бывшим коллегой по Comedy Слепаковым, который у Вас на странице в "Инстаграме" поприветствовал новость о Ваших предстоящих израильских концертах и таким образом дал понять, что подобная встреча возможна?

- Родственников в Израиле у меня нет. Родственников в силу возраста вообще осталось немного, и они все в России. Я обязательно встречусь с людьми, которых я знаю и которые сейчас живут в Израиле. Очень надеюсь, что Семен Слепаков будет в это время в Израиле, и мы с ним пересечемся и поболтаем о жизни. В последнее время встречаться с Семеном получается все чаще, что мне лично очень приятно.

- Программа, с которой Вы приезжаете в Израиль, называется "Все еще" и, как указывается, она написана в течение последних месяцев на фоне происходящих событий. Также в аннотации к программе сказано, что теперь она еще и о выборе, который должен сделать каждый. Можно ли, с Вашей точки зрения, оставаться сегодня в стороне от происходящего и отказаться от выбора? Или он, этот выбор, рано или поздно встанет перед каждым? Так ли он неизбежен? Можно ли вообще эту нравственную проблему обойти, оставить в стороне? Можно ли жить, не принимая принципиальных решений?

- Я по-прежнему считаю, что сейчас время принятия решений с точки зрения морального выбора. Процессы запущены такие, что они уже не откатятся обратно, а будут идти вперед, тем самым изменяя мир и пространство вокруг тебя. Поэтому этот выбор сделать, безусловно, придется. Кто-то его делает медийно во всеуслышание, кто-то – тихо,для себя. Весь вопрос в том, с какими настроением ты ложишься спать. Нравственную проблему можно обойти: многие медийные люди, я это вижу, пытаются абстрагироваться, но на мой взгляд, они лишь пытаются сохранить свой режим комфорта. Зол ли я на них? Да, зол! Могу ли я с них что-то спрашивать? Не знаю, не факт. В итоге, на мой взгляд, все сводится к твоей совести, но, опять же, возможно, это просто громкие слова и все гораздо проще. До недавнего времени мы все думали, что можно жить, не принимая принципиальных решений. Мы живем в самом продвинутом мире за всю историю человечества: и технологии, и прогресс, и государственные институты должны были уже достигнуть такого уровня, чтобы люди могли заниматься в основном только творческой частью своей жизни в самом широком смысле этого слова, нежели каким-то бытовым устройством - завоевываниемтерриторий, доказыванием у кого больше яйца. В этом плане мир, на мой взгляд, давным-давно уже должен обеспечить возможность современному человеку жить, не принимая принципиальных решений. В современном обществе вектор принципиальных решений должен был сдвинуться в совершенно другую сторону – в творческую, моральную, иотнюдь не сводится к дилемме: "убивать людей – это хорошо или плохо?". На этот вопрос уже давно ответили – безусловно, плохо.